В течение 14 лет, пока в Сирии бушевала жестокая гражданская война, Германия предоставляла убежище тем, кто бежал от насилия. Теперь, спустя год после окончания конфликта и падения режима Асада в декабре 2024 года, многие в Германии, включая лидера страны, хотят, чтобы эти сирийцы уехали.

В ноябре канцлер Германии Фридрих Мерц объявил о спорном плане депортации сирийских беженцев «в ближайшем будущем». Он также призвал миллион сирийцев, проживающих в Германии, большинство из которых — мусульмане, добровольно вернуться на родину.

Эта жесткая позиция была истолкована как попытка Мерца сдержать рост влияния ультраправой партии «Альтернатива для Германии» (AfD). На национальных выборах в феврале 2025 года AfD получила почти 21% голосов, став второй по величине партией в парламенте. Правительство считает, что, ужесточив иммиграционную политику, Мерц перехватит инициативу. Однако реальность гораздо сложнее. Расизм и исламофобия — это не исключительно явления крайне правых. Напротив, они уже несколько десятилетий являются частью основной немецкой политики и общества.

С момента свержения режима Башара Асада почти 1,5 миллиона сирийских беженцев добровольно вернулись на родину. Это составляет примерно четверть всех, кто бежал из Сирии с начала гражданской войны в 2011 году. Однако сирийцы неохотно возвращаются. Многие из них интегрировались в немецкое общество. Около 15% получили немецкое гражданство, почти половина сирийцев трудоспособного возраста работают в Германии. Около 250 000 сирийских детей посещают немецкие школы.

Международно-правовой принцип невысылки, применяемый в немецком праве, запрещает принудительное возвращение беженцев в страну, где им угрожают серьезная опасность для жизни или свободы. По состоянию на декабрь 2025 года Управление ООН по делам беженцев по-прежнему подчеркивает, что беженцев не следует принуждать к возвращению в Сирию.

Между тем с января 2025 года действует официальная немецкая программа, облегчающая добровольное возвращение сирийцев. Чтобы убедить их уехать, Германия теперь предлагает компенсацию. С января сирийские беженцы могут подать онлайн-заявку на получение до 4650 долларов США (4000 евро) на семью для содействия их добровольному возвращению. Аналогичная немецкая политика применяется и к другим национальностям мигрантов.

Программы Германии по репатриации подверглись резкой критике со стороны ведущих правозащитных организаций, таких как Amnesty International и Human Rights Watch. Во-первых, как утверждают критики, этих денег слишком мало, чтобы начать жизнь заново в Сирии. Финансовые стимулы могут помочь в реинтеграции, но только если они «надежны и долгосрочны», отмечают специалисты Института миграционной политики. Кроме того, дома многих людей в Сирии разрушены. Правозащитники также утверждают, что страна по-прежнему небезопасна. Тем не менее, министр иностранных дел Германии Иоганн Вадепюль смягчил свою позицию после недавнего визита в Дамаск. «Здесь практически никто не может жить достойно», — сказал он.

Отметим, что это не первый случай, когда Германия пытается платить мигрантам за выезд. В 1980-х годах партия Мерца, ХДС, проводила аналогичную политику в отношении турецких мигрантов. В 1960-х и 1970-х годах миллионы турок прибыли в Западную Германию. Правительство официально привлекло их в качестве гастарбайтеров для помощи в восстановлении Германии после Второй мировой войны. К концу 1970-х годов они все чаще привозили с собой супругов и детей, став крупнейшим этническим меньшинством Германии.

Тем временем в Германии 1980-х годов резко возрос расизм и исламофобия. В то время как неонацисты жестоко нападали на турок, немцы утверждали, что ислам несовместим с Европой. Эта точка зрения спустя 40 лет повторяется европейскими политиками.

В этой расистской атмосфере тогдашний канцлер Гельмут Коль, возглавлявший центристскую ХДС с 1982 по 1998 год, выразил желание сократить численность турецких иммигрантов на 50%. Но выдворить половину турецкого населения Западной Германии было непростой задачей, особенно учитывая болезненные воспоминания о нацистских зверствах и геноциде европейских евреев, которые до сих пор остаются позорной страницей в истории этой страны. В послевоенные годы Германия отчаянно стремилась восстановить свою репутацию. Поэтому принудительные депортации были невозможны.

Решение Коля, предшествовавшее решению Мерца, заключалось в том, чтобы платить туркам за отъезд. В 1983 году Западная Германия приняла спорный закон о реэмиграции, который предлагал туркам финансовые стимулы для добровольного возвращения. Закон 1983 года подвергся широкой критике со стороны правозащитников как «политика выселения». В конечном итоге 15% турецких мигрантов — приблизительно 250 000 мужчин, женщин и детей — взяли деньги и уехали. Это была одна из крупнейших и самых быстрых массовых эмиграций в современной истории Европы. Однако вернувшиеся на родину сталкивались с финансовыми и социальными трудностями в Турции. Им было сложно реинтегрироваться в тогдашнюю переживающую экономический кризис страну.

Не стоит ожидать, что сегодня сирийские беженцы примут финансовые стимулы. В условиях продолжающегося гуманитарного кризиса в своей стране они столкнутся с гораздо более тяжелыми трудностями, чем турки в 1980-х годах. По имеющимся данным, после падения режима Асада в прошлом году в Германию добровольно вернулись лишь около 1300 сирийцев. Это всего 0,1% от сирийского населения Германии.

Мерц уже заявил, что если сирийцы откажутся уехать, Германия начнет депортацию. Недавно он пригласил президента Сирии в Берлин для обсуждения вопроса депортации сирийцев, имеющих судимость.

Тот факт, что партия Мерца ужесточает миграционную политику, не должен вызывать удивления. Но сегодня, как и в прошлом, ответные меры рискуют скатиться к потаканию расизму и исламофобии, которые укоренились в немецком обществе.

А.ЗАМАНОВА