После распада СССР Армения формально строила государство, но реальная власть оказалась распределена между несколькими группами: бывшие карабахские командиры, олигархи, спецслужбы и… Армянская апостольская церковь.

Церковь за 30 лет не просто превратилась в «духовный институт». Она стала центром влияния, который контролировал финансовые потоки; благословлял нужных политиков, вмешивался в выборы; давил на судебную власть; формировал идеологию нетерпимости и реваншизма; служил каналом для внешнего влияния. Пашинян стал первым лидером Армении, который не зависел от этой системы. Именно это церковь простить ему не смогла.

Пашинян сказал прямо: глава церкви работает против армянского государства и играет на стороне внешних сил. Каждый шаг премьер-министра — от судебной реформы до мирного процесса с Азербайджаном — встречает яростное сопротивление со стороны ААЦ, которая мобилизует против правительства свои структуры, активистов и пропагандистов.

Католикос регулярно делает заявления, которые по сути являются вмешательством в политику: от требований отставки правительства, до призывов «не допустить капитуляции». Но главное — ААЦ пытается заменить собой государство, становясь моральным «арбитром», который решает, кто «патриот», а кто «предатель».

Более того, армянская церковь была одним из ключевых идеологических двигателей карабахского конфликта. Именно она создавала основу для многолетней конфронтации, раздувая мифы, поддерживая этническую ненависть и блокируя мирные инициативы.

С конца 1980-х годов ААЦ благословляла вооруженные формирования, награждала командиров, участвовала в формировании реваншистской риторики. Любая попытка дипломатов сделать шаг к миру воспринималась как «предательство христианской миссии». Это было особенно заметно в 1990-х и 2000-х, когда священники открыто выступали на митингах против урегулирования.

Трагедия в Ходжалы — один из самых страшных эпизодов конфликтов на постсоветском пространстве. Да, исполнителями были вооруженные отряды, но атмосфера идеологической ненависти, оправдание насилия «священной борьбой», благословления «войны до конца» — все это создавалось именно церковной пропагандой.

Церковь десятилетиями навязывала армянам идею, что любое соглашение — это поражение, что мир — это слабость, что уступка — грех. И результат этой политики известен: глубочайший раскол в обществе, изоляция Армении в регионе. 

То, что происходит сейчас — это не конфликт двух персон. Это — стратегическая операция по освобождению государства от церковно-олигархической зависимости, которую прежние элиты создавали 30 лет.

ААЦ стала плацдармом для антимирного движения, которое пытается сорвать соглашения о границе, демаркации и снятии блокады.

Риторика армянских попов полностью совпадает с повесткой радикалов, которые хотят вернуть Армению в состояние вечного конфликта.

Премьер впервые сказал открытым текстом: католикос Гарегин II больше не является духовным лидером, он стал политическим игроком. По словам Пашиняна, католикос подрывает безопасность страны, работает против реформ, находится под влиянием внешних сил, его окружение коррумпировано.

Церковь, которая разжигает конфликт, не может быть моральным авторитетом. Как бы ни сопротивлялись попы, как бы церковь ни мобилизовала радикалов и зарубежных покровителей — процесс начался. И остановить его будет невозможно. Пашинян сделал то, на что не решался ни один лидер Армении - бросил вызов системе, которая десятилетиями подменяла собой государство.

То, что армянский католикос должен уйти — это не вопрос симпатий. Это вопрос национальной безопасности, стратегического развития, мирного будущего, и, наконец, политической зрелости армянского общества.

З.РАСУЛЗАДЕ