Популяризация истории государственности, национальных традиций, науки и культуры Азербайджана

Город Шеки расположен на северо-западе Азербайджана, на левом берегу реки Киш, на высоте 700 метров над уровнем моря, в 370 километрах от столицы Баку, на южном склоне Большого Кавказа, вдали от центральных регионов. Находящийся в Шеки Ханский дворец – признанный историко-архитектурный памятник мирового значения. Здание дворца, построенное в XVIII веке, находится в северо-восточной части города, на территории, окруженной крепостными стенами. Площадь двухэтажного здания, длина которого 30 метров, составляет 300 кв. м. Дворец состоит из шести комнат, четырех коридоров, двух зеркальных балконов.

Здание дворца отражает особенности народных жилых зданий, считается одним из самых прекрасных образцов дворцовой архитектуры Кавказа XVIII века, а также жемчужиной исламского Востока. Вместе с историческим центром города дворец охватывает территорию площадью 120 га.

Дворец Шекинских ханов в Азербайджане, всемирно известный историко-архитектурный памятник, был включен в Список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО в 2019 году. И фасад, и интерьер дворца Шекинских ханов, строительство которого относится к XVIII веку, украшены разнообразными формами, сюжетными, геометрическими, растительными, миниатюрными и аллегорическими росписями. Миниатюрные сцены охоты и сражений, изображенные на втором этаже дворца, которые привлекают больше внимания своими размерами, расположением и тематикой, изучались различными местными и зарубежными учеными, искусствоведами и исследователями и стали предметом различных статей, книг и научных работ.

Однако 142 миниатюры в центральном зале первого этажа дворца, не были замечены из-за их небольшого размера и изображения сталактитов на пересечении потолка и стен. Некоторые специалисты считали, что автором этих изображений был совсем не тот художник, который расписывал другие уголки дворца. В частности, считалось, что эти рисунки сделал европеец.

Основанием для такого вывода послужила фраза, написанная испанским генералом, участником Кавказской войны Хуаном Ван Халеном (1788-1864) в его мемуарах.

Ван Хален, бельгиец по происхождению, служил в испанской армии, но по подозрению в заговоре против испанского короля Фердинанда VII был заключен в тюрьму инквизиции, откуда бежал и вступил в русские войска. В 1820 году он принимал участие в военных действиях на Кавказе, но в том же году вернулся в Испанию, где вспыхнуло восстание, и сражался в рядах защитников Кадисской конституции. После усмирения восстания Хуан Ван Хален уехал из Испании в Санкт-Петербург, где был принят на службу князем П.Волконским. В течение 18 месяцев возглавлял (в чине полковника) драгунский полк, расквартированный в Тифлисе. Под началом А.Ермолова ван Хален участвовал в Кавказской войне. В 1828 году в Нью-Йорке вышла книга воспоминаний ван Халена (с записей на испанском, сделанных им в изгнании), где рассказывалось о его побеге в 1817 и 1818 годах, о его путешествии в Российскую империю, о Кавказской войне и возвращении в Испанию. В книге упоминается также, что ван Хален был на территории Азербайджана — в частности, он посетил Дворец Шекинских ханов, и сделал некоторые заметки.

Ван Хален пишет: «Мы вошли в Нуху (Шеки — прим.) к 10 утра и направились ко дворцу, где для нас уже были подготовлены апартаменты. Когда хан этой провинции скончался без всяких осложнений (речь идет об Исмаил-хане, последнем хане Шекинского ханства) в 1819 году, она сразу попала под контроль России, и генерал Ермолов был назначен командовать ею.»

В своих записках, ван Хален утверждал, что ханский дворец строился в разное время и разными архитекторами. Он писал: «…Ханский дворец строился в разное время и разными архитекторами. Главная часть этого здания, занимаемая князем Мадатовым и покрытая коврами и гобеленами, не представляла собой ничего особенно примечательного. Покои коменданта провинции находились в самой современной части здания и состояли из анфилады комнат (ряд помещений, которые примыкают друг к другу), примыкавших к галерее, стены и потолки которой были украшены зеркалами, окаймленными изящным лиственным орнаментом, раскрашенным на китайский манер итальянцем, нанятым покойным ханом десять лет назад…»

Ван Хален также упоминает несколько фонтанов во дворце, пишет о большом саде и бассейне. Он добавляет, что ‘климат, чистое небо и даже положение Нухи имеют большое сходство с этой частью Испании (вероятно — южная часть Испании — ред.)’, но тут же отмечает, что правление местных ханов и то, как они обращались с купцами, не оставило здесь никаких значимых памятников, которые можно было бы сравнить с памятниками на юге Испании. Согласно заметкам ван Халена, он покинул Шеки 24 мая. Опираясь на его заметки, некоторые ученые в дальнейшем стали утверждать, что 142 миниатюры в центральном зале первого этажа дворца были сделаны иностранцем, в частности, итальянцем. Так ли это?

Ван Хален пишет: «Ханский дворец строился в разное время и разными архитекторами…» — вполне вероятно, что он не имел ввиду сам дворец, а отдельные здания, относящиеся ко дворцовому комплексу, стены которых были построены в разное время, разными архитекторами.

В акте, составленном майором Лисановичем о состоянии Нухинской крепости, и в письме декабриста А.Корниловича к его брату, написанном в Шеки в 1834 г., говорится, что здесь было около сорока построек, внутри крепостные стены, отдельные сады и несколько фонтанов. Даже на плане города Шеки от 26 февраля 1853 года, найденном в архивах в Санкт-Петербурге, отмечается, что дворец Шекинского хана, был частью большого дворцового комплекса.

Ван Хален также упоминает об орнаменте, «раскрашенным на китайский манер» не уточняя ни имени итальянца, ни кем он был — художником, архитектором, солдатом. Вполне возможно, что он был просто мастером, но не художником. Кроме того, упомянутые миниатюры очень малы и не могли быть видны невооруженным глазом при освещении того времени. Не стоит пренебрегать и тем фактом, что ван Хален не был художником или реставратором, и записи о ханском дворце не были целью его пребывания в Шеки.

Упомянутые миниатюры действительно сильно отличались от других — они очень похожи на средневековую китайскую живопись. Однако, даже художник, способный писать чудесные картины, не мог так изящно отобразить азербайджанскую культуру и традиции, не будучи сам лично с ними знаком.

Другими словами, не факт, что эти миниатюры были написаны европейцем, знакомым с правилами китайской живописи. С древних времен Шеки, расположенный на Шелковом пути, имел культурные и торговые связи с Китаем. Мотивы китайских ваз и других произведений искусства не могли не быть изучены местными художниками и живописцами. Если принять во внимание, что на формирование школы тебризской миниатюры оказала влияние китайско-уйгурская миниатюра, то неудивительно увидеть это сходство с миниатюрами во дворце шекинского хана.

Нельзя отрицать тот факт, что по ван Халену, в Шеки мог жить какой-то европеец, который выполнял во дворце какие-то работы, но упомянутые миниатюры вполне могли быть выполнены местными мастерами. Это подтверждается и тем, что ван Хален не был специалистом и его воспоминания о дворце хана не изобилуют глубиной и деталями.

С.АЛИЕВА