По мере усиления соперничества между США и Китаем, все более реальные очертания приобретает перспектива раскола мира на два враждующих торгово-экономических лагеря. Подобное развитие событий может поставить едва ли не каждое государство или межгосударственное объединение в мире перед необходимостью "выбирать сторону". Не окажется ли Евросоюз в этом случае в особенно трудном положении?
К настоящему времени, Китай уже превратился во вторую экономику мира. А также в одного из глобальных технологических лидеров. Подъем экономики усиливает и политические позиции Пекина в мире. А это пугает Запад, который видит в КНР «угрозу либеральному миропорядку». В таком контексте, торговая война США с Китаем рассматривается лишь как отзвук «борьбы за мировое господство».
Не случайно министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас выступил за единую стратегию стран Группы семи в отношении Китая с упором на соблюдение прав человека и основных свобод. "Экономические интересы есть везде, но вопросам соблюдения прав человека и основных свобод нужно уделить больше внимания, когда речь заходит о Китае", - сказал Маас журналистам перед началом первого рабочего заседания министров иностранных дел G7 в Лондоне. "Нас (страны Группы семи) связывают такие ценности, как демократия, свобода и права человека, и их мы намерены, наконец, снова вместе защищать в мире", - подчеркнул немецкий министр.
В отношениях с США, сверхзадачей ЕС остается выработка совместных геополитических мер против Пекина и Москвы. Однако среди государств-членов ЕС сохраняется раскол по многим вопросам, отдельные страны не в состоянии конкурировать с американской экономикой, а Европа в целом критически зависит от США в сфере обороны. И даже ведущая европейская экономика, Германия, признает проблему зависимости многих фирм от предоставления кредитов банками, которые, в свою очередь, по большей части рефинансируются в США. 
Вместе с тем ЕС и США сохраняют взаимный интерес в вопросе решения проблемы «нечестных действий» Пекина. Речь идет об эскалации обвинений в адрес Китая в краже интеллектуальной собственности, вынужденном трансфере технологий, промышленных субсидиях и искажениях на рынке, созданных государственными компаниями и затовариванием. Есть и общая озабоченность в сфере безопасности. НАТО, впервые упомянувшая Китай в декларации по итогам саммита, прошедшего в декабре прошлого года, «с подозрением» наблюдает за присутствием НОАК в Средиземноморье и на Балтике. «Если Китай будет инвестировать все больше средств в порты и инфраструктуру Европы, у него появится возможность в чрезвычайной ситуации заблокировать передвижение войск. Это то, что должно насторожить НАТО», отмечает немецкая Handelsblatt.
В течение предыдущих лет, когда США все больше замыкались на себе, общая повестка Европы и Китая заметно расширилась. Европейцы и китайцы демонстрировали очевидно схожие подходы к проблемам мировой торговли и политики в области климатических изменений. В ответ на выдвинутую президентом США протекционистскую стратегию под лозунгом «Америка прежде всего», Китай стремится представить себя сторонником открытости и свободной торговли по меньшей мере в масштабах Евразии. Пекин работает над расширением повестки в отношениях с Европой, включая общие ценностные ориентиры. Например, и ЕС, и КНР предпочитают решать международные проблемы в рамках многосторонних институтов. Оба партнера не испытывают восторга от односторонних действий США. Вместе с тем, как представляется, масштабы и глубина сближения ЕС и Китая имеют объективные пределы. Во-первых, сохраняется ряд серьезных политических разногласий, в частности, по такой важной для Европы теме, как права человека. Во-вторых по-прежнему актуальна озабоченность европейцев значительным дисбалансом в торгово-экономических отношениях, ограничениями для европейских компаний, действующих в КНР. Наконец, одна из главных причин нынешнего сближения Брюсселя и Пекина – политический курс Вашингтона.
В целом, к началу прошлого года, политика ЕС в отношениях с Вашингтоном и Пекином представляла собой собственный вариант игры в мир, где любые две стороны всегда смогут договориться. Или отказаться практически от любой договоренности. Любимой тактикой европейских политиков и дипломатов стал блеф. Который, с одной стороны, должен был нивелировать трамповскую тактику «эскалация – получение уступок». С другой, недостаток политических и экономических «рычагов» в разговоре с Пекином. В результате в Вашингтоне Еврокомиссия поддерживала США против КНР. А в Пекине, проявляла «понимание» позиции КНР в торговых спорах с Америкой. 
Соединенные Штаты быстро дали понять, что такое положение их категорически не устраивает. Нейтралитет Европы не приемлем: если Европа, в случае обострения китайско-американского соперничества, попытается остаться в стороне, американцы справедливо придут к выводу, что НАТО перестала быть полезной, и ослабят военную помощь европейским союзникам. Из-за океана Европе предлагают два возможных сценария будущего. Первый, более жесткий. Европа берет на себя основное бремя обеспечения собственной безопасности. А США остаются в НАТО, но лишь в качестве «последней линии обороны». В обмен, Европа занимает твердую проамериканскую позицию против КНР, особенно в вопросах защиты технологий, важных с точки зрения национальной безопасности. И второй, «помягче». Европе нужно признать «проблему поднимающегося Китая» и выработать свой собственный подход к ней. Необходима большая координация между европейцами и американцами в вопросе противодействия Пекину. Однако полное единодушие недостижимо. Главное, чтобы Европа могла защитить свой «экономический и технологический суверенитет».
Так что Вашингтон выкручивает руки европейцам, и они в свою очередь готовы стать верными сателлитами США и действовать против Китая.