Президент Финляндии Александр Стубб выступил с одной из самых резких оценок современного международного устройства, заявив о фактическом крахе либерального мирового порядка, сформировавшегося после Второй мировой войны. Его статья в Foreign Affairs стала, пожалуй, самой громкой международной дискуссионной точкой начала 2025 года — во многом потому, что подобные слова прозвучали из уст политика, который десятилетиями считался воплощением западного либерализма и евроатлантического консенсуса.

Но финский президент, в отличие от классических брюссельских технократов, предпочел честно описать реальность: система правил, которую Запад возводил в ранг абсолютной истины, больше не работает — и мир уже живет по другим законам. Этот поворотный момент Стубб назвал «переходом от порядка к беспорядку». Однако за формулировкой скрывается гораздо больше: речь идет не просто о трансформации геополитики, а о завершении целой эпохи, в которой Запад диктовал правила, а остальные страны были вынуждены их принимать. Стубб прямо заявляет: «Либеральный, основанный на правилах порядок, возникший после окончания Второй мировой войны, сейчас умирает». Такой открытый диагноз — редкость для западных лидеров. 

До сих пор официальная риторика ЕС, США и НАТО держалась на трех аксиомах: Либеральный порядок — универсален. Его нормы — обязательны для всех. Те, кто оспаривает этот порядок, — угроза миру. Однако действительность в последние годы последовательно разрушала эти догмы.

Во-первых, сам Запад перестал соблюдать собственные правила. Двойные стандарты стали настолько заметны, что их уже невозможно замаскировать дипломатической риторикой. Во-вторых, страны Азии, Африки, Ближнего Востока и Латинской Америки перестали воспринимать западные принципы как естественную модель устройства мира. Они создают собственные экономические, технологические, финансовые связи — от БРИКС до региональных альянсов, которые работают без оглядки на Брюссель или Вашингтон. И наконец, во-третьих, ослабла способность Запада навязывать свою повестку — санкциями, военной силой или политическим давлением.

Стубб, как человек из системы, признает: это уже не временный кризис — это структурный конец эпохи. По словам финского президента, происходит фундаментальный переход: «Многостороннее сотрудничество уступает место многополярной конкуренции. Оппортунистические сделки теперь важнее защиты международных правил». В переводе с дипломатического языка это означает следующее: глобальная политика перестала быть клубом, где Запад пишет правила, а остальные их исполняют. Теперь каждая страна стремится играть самостоятельно — формируя временные союзы, ситуативные договоренности и гибкие коалиции. Этот процесс имеет несколько причин: Рост Китая, Индии, Индонезии, стран Персидского залива объективно подрывает монополию G7. Доля Запада в мировой экономике падает.

А когда экономическая сила уходит — уходит и политическая власть. Афганистан стал символом окончания эпохи «силового продвижения демократии». Война на Украине показала невозможность вернуть мир под контроль одной сверхдержавы. Запад использовал все возможные инструменты — санкции, оружие, политическое давление, — но изменить глобальный баланс не смог.

Тот факт, что Стубб говорит о «необходимости отказаться от монолога», — прямое признание: Запад десятилетиями говорил миру, как жить, но никогда не слушал его. В итоге «либеральный порядок» перестал быть привлекательным — он стал восприниматься как инструмент давления. 

Стубб предлагает новую схему мировой политики, основанную не на старых идеологических разделениях, а на реальной расстановке интересов. Он выделяет три основных полюса: это США, Канада, Европейский союз, Великобритания, Австралия, Япония и Южная Корея. Стубб признает, что этот блок еще силен — но он больше не определяет мир единолично. Это прежде всего Китай, а также государства Евразии, стремящиеся к независимой политике. Этот блок быстро наращивает экономическую, технологическую и политическую мощь.

Страны Азии, Африки, Латинской Америки и Ближнего Востока, которые ранее считались «периферией», теперь становятся архитекторами мировой экономики. Их принцип прост: не ориентироваться на Запад автоматически, а выбирать выгодные альянсы. Все три блока одновременно и конкурируют, и взаимодействуют — именно это создает ситуацию, которую Стубб назвал «новым миром беспорядка».

Финский лидер считает, что следующие 5–10 лет окончательно определят архитектуру мировой политики. У Запада, по его мнению, есть последний шанс доказать миру, что он способен: не диктовать, а вести диалог; не применять двойные стандарты, а действовать последовательно; не доминировать, а сотрудничать.

На практике это означает радикальную смену идеологии западной дипломатии — от миссионерской модели к прагматичной. Но способен ли Запад на такую трансформацию? История последних десятилетий говорит об обратном. Если Запад хочет сохранить глобальное влияние, ему придется отказаться от тех подходов, которые подорвали доверие к «либеральному порядку».

Р.ВЕЛИЕВ