Последние заявления премьер-министра Грузии Ираклия Кобахидзе стали болезненным, но точным ударом по репутации Европейского союза. Брюссель, который сегодня пытается «читать лекции» Вашингтону о недопустимости вмешательства во внутренние дела Европы, сам годами игнорировал те же принципы в отношении Тбилиси.

Кобахидзе предельно ясно обозначил проблему: ЕС обвиняет США в том, что Брюссель делал сам, причем делал системно, агрессивно и без стеснения. «Европейская бюрократия в ежедневном режиме нарушала принцип суверенитета Грузии», — заявил премьер-министр. 

«Сегодня администрация США оценивает процессы в Европе так же, как оценивали мы. И это не нравится Брюсселю», - отметил он.

Эти слова могли бы прозвучать как эмоциональная реакция, но сегодня это — диагноз всей архитектуре европейской внешней политики. А главное — предупреждение для Европы: она теряет контроль над процессами, которые долгое время считала своей монополией.

Заявления Кобахидзе не прозвучали бы так громко, если бы не происходили на фоне фундаментального сдвига в американской внешней политике. Президент США Дональд Трамп давно и последовательно критикует Европу — и делает это уже не как частное мнение, а как политическую линию Белого дома.

В интервью Politico он прямо заявил, что ему «нравится нынешний состав европейских лидеров», но они «плохо справляются с работой». Это звучит одновременно как приговор и как приглашение к новому раскладу сил. Трамп недвусмысленно дал понять: США будут поддерживать не тех, кто входит в привычный круг брюссельской бюрократии, а тех, кто отвечает стратегическим интересам Вашингтона.

Особенно резкой была критика американского президента в отношении миграционной политики ЕС. Трамп открыто заявил, что такая политика делает многие европейские государства «нежизнеспособными». Это не дипломатическая формулировка — это политический удар, призванный подчеркнуть глубину кризиса, в котором оказался Евросоюз.

Неудивительно, что после этих заявлений глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен попыталась сделать вид, что у ЕС все под контролем, заявив: «Президент США не должен вмешиваться в демократические процессы стран Европы». Но проблема в том, что именно от этой фразы и начинается вся двойственность позиции Брюсселя.

Грузия — один из самых очевидных примеров политики двойных стандартов ЕС. Брюссель десятилетиями воспринимал Тбилиси как пространство для экспериментов, давления, политических требований и навязывания решений, которые выгодны самому ЕС, но далеко не всегда выгодны грузинскому народу.

Кобахидзе, по сути, публично напомнил: ЕС требовал переписать законы Грузии «под европейские стандарты», причем стандарты эти менялись в зависимости от политической конъюнктуры в Брюсселе. Ответственность за протесты, кризисы и внутриполитические конфликты перекладывалась исключительно на грузинское правительство, хотя реальные причины часто были связаны с инициативами западных структур. Любая попытка Тбилиси действовать самостоятельно объявлялась «отступлением от демократии». Даже назначение государственных чиновников нередко сопровождалось давлением со стороны ЕС и отдельных европейских столиц. 

Когда Грузия приняла закон об иностранном влиянии — аналог американского FARA — Европа подняла масштабную истерию, обвиняя правительство в «недемократичности». Но те же самые европейские чиновники предпочли забыть, что США и многие европейские страны давно имеют такие законы. Эта позиция Брюсселя и стала тем «ежедневным вмешательством», о котором говорил Кобахидзе. Ответ прост: Тбилиси устал быть объектом, а не субъектом политики. С конца 1990-х Европа уверяла Грузию, что будущее страны — в Евросоюзе. Но несмотря на фанатичную лояльность всех грузинских правительств, несмотря на реформы, политическую перестройку, экономические уступки, Европа так и не предложила Тбилиси реального членства. Вместо этого Грузия получила: бесконечные требования, давление, угрозы заморозки финансовой помощи, критику любого шага, который отличался от линий Брюсселя. Когда же Грузия впервые за много лет начала действовать исходя из собственных интересов, ЕС немедленно обвинил ее в «сближении с Россией». Абсурдная логика.

Брюссель привык диктовать правила на периферии Европы и не желает, чтобы кто-то — даже Вашингтон — вмешивался в его сферу влияния. Но новая администрация США видит ситуацию иначе. Трамп, как и многие в американской элите, считает: Европа давно перестала быть эффективным партнером; европейские элиты потеряли самостоятельность и стратегическое мышление; ряд стран ЕС превратились в политически зависимые государства; Вашингтон должен поддерживать тех, кто ориентируется на реальные интересы, а не на брюссельские идеологические установки.

Другими словами. критика США — это не вмешательство, а демонстрация новой реальности, где старый порядок трещит по швам. 

Грузия, в которой долгое время доминировал брюссельский нарратив, впервые открыто заявляет: «Мы требуем уважения к собственному суверенитету!». Грузия — лишь первый пример. Но за ней могут последовать и другие государства. Потому что сегодня в Европе происходит то, о чем давно предупреждали аналитики: провал Брюсселя в политике соседства приводит к потере доверия у тех, кого Старый Свет считал своей «зоной влияния». И теперь уже не Грузия зависит от Европы, а Европа вынуждена бороться за влияние там, где раньше чувствовала себя уверенно.

З.РАСУЛЗАДЕ