О том, что финансовые структуры скрывают реальные размеры проблемных долгов в своих портфелях, на уровне экспертов говорилось немало. Но на волне ограничительных мер правительства суммы токсичных кредитов пошли в рост и сегодня мы оказались перед очередным после памятного девальвационного обострения ростом нехорошей задолженности. 
В этой связи Центробанк даже продлил свою рекомендацию банкам не портить кредитные истории граждан начислением пени и просрочек по долгам до 1 июля сего года. Впрочем, все это банковская сфера уже проходила еще на пике пандемии. Весной прошлого года Центральный банк принял ряд регулятивных мер для снижения нагрузки на финансовые структуры, смягчив в том числе требования к адекватности их совокупного капитала. Были отложены дополнительные капитальные требования по потребительским кредитам, сообщалось о понижении коэффициента риска ипотечных долгов и прочих послаблениях. Пакет упомянутых мер содержал обязательные для исполнения пункты и предложения рекомендательного характера.
Все это, безусловно, похвально, если опустить из внимания тот факт, что множество банков не придерживаются упомянутой рекомендации и продолжают требовать погашения долга, подавая в суды на незадачливых клиентов – бизнес и рядовых граждан. И это притом, что такой обструкции подвергаются даже предприниматели наиболее пострадавших от пандемии сфер экономики – того же туризма. Поскольку рекомендация – все же не указ и финансовые структуры по закону вольны поступить так, как им вздумается, а именно, подавать в суды и требовать ссуженных денег. В конце концов, не банки виноваты в том, что кризис пандемии привел к рекордному росту финансовой нагрузки на должников – эта проблема выходит за рамки отдельно взятой страны. Согласно отчетам международных финансовых институтов, общая доля просроченных кредитов растет во многих развитых и развивающихся странах.
После завершения острой фазы пандемии ситуация с долгами по кредитам повисла в воздухе. Сумма просроченных кредитов в Азербайджане на 1 мая этого года составила 921,5 млн. манатов. По данным Центрального банка, это на 0,4% больше по сравнению с показателем на 1 апреля. Проблемные кредиты выросли на 3,2% по сравнению с началом года, а за последний год снизились на 25,2%. На конец апреля удельный вес просроченных кредитов в общем кредитном портфеле составил 6,1%. Этот показатель составлял 6,1% на конец прошлого года и 8,1% на конец апреля прошлого года.
Только за первые четыре месяца текущего года сумма проблемных долгов в кредитных портфелях увеличилась. И хотя увеличение ссудного портфеля является положительным моментом, рост проблемных ссуд на 3,1 процента за первые 4 месяца прошлого года сложно назвать желательным, сказал по этому поводу депутат Милли Меджлиса Вугар Байрамов.
«Хотя последствия пандемии сыграли особую роль в увеличении проблемных ссуд, политику дорогих кредитов, реализуемая банками, нельзя считать эффективной. В то же время существует резкая разница между дивидендами по депозитам и процентными ставками. Некоторые банки больше не выплачивают проценты по дивидендам в иностранной валюте. Дивиденды по манатным депозитам также снизились. Но несмотря на это, сколько-нибудь существенного снижения ставок по кредитам не произошло. Высокие процентные ставки влияют на объем неработающих кредитов, что в целом приводит к увеличению нехороших долгов в текущем году. В связи с этим существует необходимость в более систематических мерах Центрального банка по оптимизации процентных ставок и расширению доступа к кредитам», - заметил парламентарий.
По мнению иных финансистов, для понижения процентных ставок финансовые организации должны получить доступ к так называемым длинным и дешевым кредитным ресурсам. При этом в условиях отсутствия весомой депозитной базы главным их источником могли бы послужить средства Центрального банка. С этой точки зрения, специалисты также предлагают наращивать денежную эмиссию в стране, смягчать денежно-кредитную политику, но вместе с тем упомянутые меры должны носить целевой характер. Также предлагается постепенно наращивать удельный вес специальных инвестиционных контрактов для финансирования в приоритетном режиме реального сектора экономики. 
По общему вердикту экспертов, минувший год был достаточно сложным для банковского сектора, а в текущем он постепенно выходит из кризиса. Ведь, если вспомнить, на протяжении всего прошлого года ограничительные меры в связи с пандемией COVID-19 минимизировали экономическую активность, а с другой — объявление чрезвычайного положения на фоне 44-дневной войны не прошло незамеченным для банковской сферы страны. 
В результате вклад банков в экономику еще более ограничился, а доступ к банковским ресурсам затруднился из-за снижения доходов. По мнению аналитиков, статистика проблемных банковских долгов не отражает реальной ситуации, поскольку банки ее скрывают. Проблемные кредиты были актуальны и раньше, однако с весны прошлого года они пошли в рост из-за пандемии, снижения доходов, ухудшения положения бизнеса. В результате новые токсичные долги наслаиваются на старые, а реальная картина проблемных долговых обязательств заемщиков неизвестна.